Всем друг: памяти епископа Кубанского Памфила (Лясковского)

Мученик в переводе с греческого «свидетель», свидетель о Христе даже перед лицом смерти. Говоря о чудесах по молитвам мучеников, мы не всегда задумываемся о том, какой путь страданий претерпели эти люди и за что удостоились великой милости от Господа даже после смерти подавать людям свою чудесную помощь. 18 сентября 2018 года наступило 135 лет со дня рождения епископа Кубанского и Краснодарского Памфила — святителя, которого знают многие верующие Кубанского края.

Преосвященный епископ Кубанский и Краснодарский Памфил пострадал от рук безбожной власти в Краснодаре, 23 января 1936 года, и через мученическую кончину засвидетельствовал свою преданность Христу Спасителю. Щедро, по его предстательству, подает всемилостивый Господь чудеса всем, кто приходит со своими скорбями и нуждами к месту упокоения святителя на Всесвятском городском кладбище. Пожалуй, не найдется ни одного человека, который бы ушел безутешным. Записи в особой книге, находящейся при могиле епископа Памфила, ярко свидетельствуют о множестве случаев чудесной помощи, исцелениях и разрешении тяжелых жизненных ситуаций после молитвы к нему. Сколько счастливых родителей приходит к владыке с благодарностью о вымоленных детях, держа на руках долгожданное чадо!

Открывая тетрадь, видишь людские слезы, страдания и бесконечные просьбы о житейском. Тянется народная душа к жившему более восьмидесяти лет назад кубанскому святителю. История его жизни – пример стояния в вере, исповедничества и готовности к смерти за имя Христово.

Родился владыка Памфил, названный в крещении Петром Александровичем Лясковским, 5 (18 – по новому стию) октября 1883 года на Украине, в селе Арестово Волынской губернии в семье потомственного священника Александра Иосифовича Лясковского [1]. Вместе со своими старшими братьями Павлом, Никоном и Евгением и младшими сестрами Марией и Ниной рос он в атмосфере искреннего и глубокого благочестия. Впоследствии все они окончили духовные учебные заведения, а Павел и Никон стали священниками [2].

Духовное образование Петр Лясковский получил вначале в Волынской духовной семинарии, а затем в Московской духовной академии, которую окончил со степенью кандидата богословия и защитил диссертацию «Учение о церкви в сочинениях первых расколоучителей» [3].

Знаменитый профессор Илья Громогласов в рецензии на его кандидатское сочинение отзывался так: «…это превосходная работа, о которой можно и должно отозваться с самой решительной похвалою… определенность научных взглядов, зрелость суждений, ясность мысли и почти безукоризненная выработанность стиля, дают право приветствовать в лице г. Лясковского, человека вполне подготовленного к серьезной ученой работе» [4].

Вернувшись из древней столицы в родные края, Петр начинает свою преподавательскую деятельность в учебных заведениях Житомира. Осознав свое призвание, он в 1911 году принимает монашеский постриг с именем Памфил от митрополита Антония (Храповицкого) в Успенской Почаевской лавре – твердыне и главном сокровище православной Украинской земли.

Митрополит Антоний (Храповицкий)

Как говорил сам митрополит, в миру отец Памфил пользовался всеобщей любовью, поэтому ему и было выбрано имя «Памфил», значит, всем друг [5]. Любовь владыки Памфила к людям, отеческое отношение и забота о ближних прослеживается на протяжении всего жизненного пути. Всего его слова и наставления, обращенные когда-либо к студентам семинарии, полны искренней любви: «Постарайтесь, дети, что бы это время жизни провести так, как подобает христианскому юноше, жить по- Божьему, ходить в Его святых заповедях Преуспевать в вере и благочестии, под водительством нашей общей Матери — Св. Церкви, а не жить по стихиям мира сего. Не развратиться навсегда, как это бывает со многими и весьма со многими современными юношами…» [6].

Поскольку сам владыка родился и вырос в семье потомственных священников, он не представлял себя вне Церкви, ревностно относясь к ее проблемам и нападкам внешнего светского мира. Его проповеди — это крик души, боль и понимание неизбежности чего то страшного и зловещего надвигающегося на Россию. В одной из них «За что мы почитаем мучеников» еще в 1911 году, он не только прямо говорит о грядущих временах, но и призывает защищать даже ценой своей жизни веру и отечество: « … мир – люди лукавые будут преуспевать на худшее, умножаться беззакония и соблазны. Поэтому и теперь можно и даже должно обнаруживать православным, если не мученичество, то хотя мужество защищать свою веру и Церковь от преследований и поруганий; ее достойных служителей – пастырей Божьих от поношений и клеветы. И для этого нужно мужество, а на него не все решаются в наше жалкое время всеобщего развращения и малодушия, нравственной дряхлости и умственного шатания. Знайте, вы, простые верующие люди, жители дорогих нашему сердцу деревень, что самое дорогое, величайшее наше сокровище – есть вера наша. Ее-то берегите и любите больше всего, больше жизни, больше даже самого себя, до готовности умереть за святую веру» [7].

Воспринимая Церковь как богозданный организм, он часто подчеркивал ее вневременный характер, призывая не изменять богослужение в угоду светскому обществу: «Вы, думая своими подделками защитить христианство и его богослужение от нападок толпы, приблизить их ко Христу и к св. церкви, привлекая их в церковь светским пением, не сознавая сами унижаете их… Церковь Христова пребудет, по неложному обетованию Спасителя до скончания века. Она сама по себе есть свет, ярко горящий на земле и привлекающий сердца людей к Богу. И она не нуждается в нашей жалкой защите, особенно если мы будем прибегать к угодничеству» [8].

Эти слова и сейчас не утратили своего смысла, словно через столетие сам владыка Пафмил обращается к нам, ныне живущим, и призывает прислушаться к ним. Зрелость мыслей, способность сказать правду, дать правильный совет и взять на себя ответственность — таким представляется нам иеромонах Памфил в свои 28 лет. Именно в этот период, в декабре 1912 года, он был назначен на ответственную должность ректора Полтавской семинарии. Не смотря на то, что он был самый молодой претендент – решающим требованием стали опыт в воспитательном деле и знание особого характера студентов, которые состояли в основном из украинцев [9].

Один из последних выпусков Полтавской духовной семинарии, среди изображенных — ректор архимандрит Памфил. Фото 1917 года

В январе 1918 года в Полтаве утвердилась власть большевиков, и семинарию вскоре закрыли. Стремясь уничтожить Церковь, они в первую очередь преследовали епископат – многие архиереи были сосланы или убиты. Принять архиерейский сан в 1920-е годы означало встать на путь исповедничества и, возможно, мученичества. Не мог не осознавать это архимандрит Памфил, который 26 декабря 1921 года (7 января 1922 года по новому стилю) был хиротонисан в сан епископа Стародубского, викария Черниговской епархии. Уже в конце 1922-го он был арестован и приговорен к трем годам поселения в городе Яранске Вятской губернии. Будучи противником раскольнического движения обновленцев, владыка не переставал вразумлять мирян и духовенство, призывая держаться истинного Христова учения и Святейшего Патриарха Тихона. Таких архиереев власть насильно удаляла церковного управления [10].

Во многих епархиях пришлось служить Преосвященному владыке после возвращения из ссылки: их более девяти. 25 августа 1933 года он получил последнее в своей жизни назначение – и в этот раз на Кубанскую кафедру.

Отправляя епископа Памфила в Краснодар, митрополит Сергий (Страгородский) сказал: «Ну, владыка, посылаю вас на заклание!» [11].

Вся Русская Церковь была наслышана о бесчинствах обновленцев, проводимых в отношении канонического «тихоновского» духовенства на Кубани: лишение регистраций, приходов, высылка и даже расстрелы.

Длительное время, после прибытия в Краснодар, самому владыке Памфилу не удавалось получить регистрацию от местной власти, поэтому он не мог служить. Как вспоминала его современница, владыка Памфил «обычно находился не облачённым в алтаре и, выходя за всенощной прикладываться к Евангелию, он безмолвно благословлял народ и опять удалялся в алтарь. Наконец, спустя несколько месяцев, ему было разрешено служить» В Краснодаре его все очень любили. По воспоминаниям матушки Марии Голощаповой, он «в обращении был прост и ласков, но строг к службе» [12].

Некоторые лица, окружавшие епископа, под разными предлогами были завербованы сотрудниками НКВД: об этом многие знали, в том числе и сам владыка. Положение Преосвященного Памфила усугублялось еще и многочисленными попытками обновленческого епархиального управления лишить его возможности совершения богослужений и запретить поездки по немногочисленным каноническим приходам. Дошло до того, что даже многие верующие, запугиваемые чекистами, боялись предоставлять владыке жилплощадь. Находясь в постоянных переездах, епископ Памфил, наконец. поселился у одного протодиакона, о котором ходили слухи как агенте власти. Один пожилой интеллигент сказал как-то епископу Памфилу: «Вы бы пожалели себя, Владыка!», на что тот ответил: «Пою Господу моему дондеже есмь!» [13].

Ранним утром 23 января 1936 года владыку Памфила нашли подвешенным на дереве в саду дома, хозяином которого был протодиакон – здесь жил последнее время архиерей. Возможно, милостивый Господь еще заранее открыл Кубанскому святителю обстоятельства кончины: незадолго перед смертью он часто говорил об удушении, вспоминал трагическую смерть митрополита Филиппа (Колычева), который был задушен Малютой Скуратовым.

Как-то при переезде на одну из квартир владыке Памфилу предложили домик, стоящий внутри огорода, а он сказал: «Нет, не подходит, здесь задушат, и никто не узнает» [14].

До приезда милиции в дом, где проживал владыка, прибежала Пелагея Григорьевна Копытова. Она увидела, что под яблоневым деревом владыка стоял на коленях с петлёй на шее, но верёвка не была натянутой.

Часовня над могилой епископа Памфила (Лясковского).

Хоронили владыку как простого монаха: духовенство Георгиевского храма боялось совершать отпевание, поскольку официальной версией, на которой настаивала власть было самоубийство. Но собравшийся народ не верил, начался шум, тогда тело епископа Памфила перенесли в Феодоровский придел храма, и поставили в углу около иконы Божией Матери [15]. Отпевать согласился самый младший священник Георгиевского храма отец Иоанн. Он совершал чин погребения и все время плакал. Как дойдет до слов «монаха Памфила» — так служба прерывается, рыдает священник и все верующие.

Прихожане городских храмов не верили в историю о самоубийстве: «Как это – вчера ещё говорил проповедь о вечной жизни, терпел мужественно все насмешки и надругательства, а сегодня повесился?» [16]. Похоронили владыку Памфила на Всесвятском кладбище, установив на памятнике табличку со словами Иисусовой молитвы, которую он умом и сердцем повторял всю жизнь. Вероятно, он расставался с жизнью не колеблясь, поскольку всегда решительно и восторженно говорил о древних мучениках и их страданиях. Вступив в юности на пусть служения Господу, он не сошел с него и перед страхом мучений, явив своей жизнью яркий пример истинного христианина, которому сегодня мы призваны следовать.

Марина БРАВКОВА

ПРИМЕЧАНИЯ

Государственный архив Житомирской области. Ф. 1. Оп. 78. Д. 477. Л. 176 об.-178.
Православный голос Кубани. 2012. №. 10. С. 3.
Богословский вестник. 1904. Т. 2. № 7/8. С. 242, 246, 257, 258, 259.
Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 172. К. 296. Е.х. 1.
Волынские епархиальные ведомости. 1911. № 25. С. 500-501.
Почаевский листок. 1912. № 29.
Почаевский листок. № 31-32.
Там же.
Почаевский листок. 1911 г. № 31-32.
Государственный архив Российской Федерации. Ф. 6343. Оп.1. Д. 263. Л. 85.
Голощапова М.К. Из времени обновленчества на Кубани. Машинопись. 4.11.1980 / Архив Екатеринодарской епархии.
Там же.
Воспоминания Пелагии Григорьевны Копытовой о епископе Памфиле / Архив Екатеринодарской епархии.
Голощапова М.К. Из времени обновленчества на Кубани. Машинопись. 4.11.1980 / Архив Екатеринодарской епархии.
Там же.
Воспоминания Пелагии Григорьевны Копытовой о епископе Памфиле / Архив Екатеринодарской епархии.