Греков М.Б. Красноармейская тачанка. Выезд на позиции. 1933 г.
6 марта 1918 года в 12 часов дня на железно-дорожной станции Ладожской были жестоко растерзаны большевиками возвращавшиеся с Турецкого фронта офицеры 1-й Кубанской казачьей дивизии и священник Адагумо-Азовского полка Михаил Пендо. О страшных событиях того времени – в публикации Комиссии по канонизации святых.
Священник Михаил Антонович Пендо родился 15 сентября 1874 года простой крестьянской семье одного из бедных сел Минской губернии. От родителей он получил первые азы грамотности и религиозного просвещения. Достигнув 20 лет, Михаил поступил послушником в Троицкий Виленский монастырь, где в течение пяти лет обучался церковному уставу, неся послушание на клиросе. Чувствуя в себе внутреннее призвание к служению при храме Божием, он поступил в ведомство военного духовенства и в 1899 году получил должность псаломщика в храме Форта Александровского Закаспийской области.
Характеризуя бывшего послушника, настоятель Виленского монастыря архимандрит Иннокентий так отзывался о нем: «Нравственно скромен, видом приличен…ни разу не был замечен в каких-либо выдающихся поступках или приверженности какой-либо страсти».
Спустя несколько лет, в 1902 году, он был переведен в военный собор крепости г. Карса, а затем – в Александро-Невский собор Тифлиса. Его безукоризненное отношение к службе, внимательность к прихожанам и любовь к богослужению не могли остаться без внимания как духовного, так и военного начальства. Поэтому уже через несколько лет Михаил был награжден возведением в стихарь, а 5 марта 1906 года рукоположен в сан диакона. Не имея богословского образования, отец Михаил, обладая уникальным талантом самообразования, с легкостью восполнил недостающий объем знаний, и получил даже свидетельство на звание учителя церковно-приходской школы.
Начало Первой мировой войны и открытие фронта в 1914 году всколыхнуло патриотические чувства населения всей огромной Российской империи. Наравне с военнослужащими, военное духовенство так же немедленно призывалось в действующие подразделения, немедленно отправляемые на боевые позиции. Уже в октябре 1914 года отец Михаил был назначен священником в 2-ю Кавказскую бригаду государственного ополчения, штаб которой разместился в г. Тифлисе, и 17 ноября рукоположен епископом Эриванским Пименом (Пеговым) в сан священника.
В декабре 1914-го подразделения бригады приняли участие в первых боевых действиях с турками на Бардусском перевале вблизи селения Саракамыш Кавказского фронта. Практически с первого месяца служения отец Михаил оказался на линии сражений. Приняв новосформированную бригаду, одновременно он должен был не только духовно окормлять воинов, но и заниматься хозяйственными делами: устройством бригадного храма и приобретением всей необходимой для него утвари.
Поскольку походный храм построить не успели, то первую Рождественскую Божественную литургию он совершил в здании сельской школы. Отслужив в одном селе, отец Михаил отправился в другие места квартирования полков бригады, которые нуждались в молитвенном утешении в день праздника.
Спустя полгода, 13 июня 1915-го, его назначают гарнизонным благочинным селения Саракамыш, в котором располагался штаб бригады, а затем за «отлично-усердную службу и труды, понесенные по обстоятельствам военного временм» награждают набедренником и орденом св. Анны 3-й степени.
В феврале 1916 года бригада в составе Кавказской армии приняла участие в важнейшей операции по захвату турецкой крепости Эрзерум, которая открыла для русской армии путь вглубь территорий противника. Штурм крепости начался 29 января, а 4 февраля передовые части уже вступили в город. Вместе с войсками на передовых позициях находился и отец Михаил, как бригадный благочинный, оказывая молитвенную, пастырскую и медицинскую помощь воинам. Победа и захват крепости позволили русской армии перейти в наступление и сдержать турецкие силы, в это время превосходившие во многом за счет оснащения современным оружием и боеприпасами, поступавшими в Османскую империю после вхождения Болгарии в состав держав Центрального блока.
Мужество и бесстрашие отца Михаила, проявленное во время штурма важнейшей крепости, было отмечено высокой государственной наградой – орденом св. Анны 2-й степени с мечами, а впоследствии и орденом св. Владимира 3-й степени с мечами.
Выступление Л.Троцкого в Екатеринодаре, 1918 год.
Февральская революция 1917 года и отречение от престола страстотерпца императора Николая II оказали сильнейшее воздействие на дисциплину и боевой порядок российской армии. Однако войска Кавказского фронта по-прежнему сохраняли свои позиции и продолжали наступление на противника, но, к сожалению, это продлилось не долго. В сентябре отец Михаил был переведен в Адагумо-Азовский полк Кубанского казачьего войска и в составе этого полка покинул фронт, отправившись на Кубань.
В конце февраля полк во всем составе прибыл двумя эшелонами на станцию Армавир, в окрестностях которой уже шли жестокие бои между казаками и большевиками. Большевики разоружили офицеров Адагумо-Азовского полка и вскоре арестовали, отправив в уже переполненную тюрьму. Вечером 5 марта в связи с переездом революционного Кубанского областного исполнительного комитета в г. Екатеринодар было принято решение забрать с собой всех арестованных. По воспоминаниям свидетелей, ехать пришлось в товарных вагонах из под каменного угля. Отец Михаил укреплял офицеров и призывал не предаваться жажде мести, а со смирением и покорностью воле Божией принимать происходящее.
Греков М.Б. Трубачи Первой Конной. 1934
Утром 6 марта поезд облисполкома с арестованными прибыл на станцию Ладожскую, на которой пришлось остановиться. Вагоны тут же окружили местные товарищи, и «поднялись ужасные крики: расстрелять, исколоть всех до одного кадетов». Руководству Облисполкома было необходимо срочно решить как успокоить озверевших людей, и решение было найдено: на растерзание толпе отдали тринадцать человек… В последние минуты перед смертью отец Михаил принимал исповедь и напутствовал Святыми Таинами Христовыми находившихся рядом с ним офицеров, ожидая и для себя скорой кончины. Его вытащили из вагона последним, и тут же, нанеся несколько ударов со всех сторон, подняли на штыках винтовок в воздух…
Свидетель тех страшных событий, опубликовавший в 1919 свои воспоминания на страницах областной газеты «Вольная Кубань», писал:
«Наше же положение и представить нельзя. Мы каждую минуту ожидали смерти, но ее мы не боялись… Расстреляв 13 человек и, отрубив им всем головы, товарищи как бы насытились кровью и ушли, приставив к нам большой караул…».
В результате оставшихся в живых арестованных руководство Облисполкома бросило на растерзание солдатам 2-го Северо-Кубанского полка, отправившись назад в Армавир. Постепенно на станцию стали возвращаться эшелоны с солдатами, которые, подъезжая к вокзалу, останавливали поезд и бежали к арестантам с криками «перестрелять кадетов, поколоть, порубить!». В конце дня руководством и солдатами двух сотен Северо-Кубанского полка были страшным образом заколоты 52 человека: несчастных революционеры поднимали на штыках винтовок в воздух. Все убитые у Ладожской были захоронены вблизи железнодорожной станции местными жителями.
Но, по милости Божией, память об отце Михаиле и замученных офицерах не канула в лету. Вдовы станицы Ладожской, зная о захоронении жертв кровавых товарищей, долгие годы ходили на могилу помолиться в том числе и за своих не вернувшихся с фронта мужей.
Священник Андрей Небавский, Никита Кияшко /Православный голос Кубани
(87)
